Именно IT-технологии за последние 30 лет оказались на фронте совершенно новых открытий. У них просто не было такого большого багажа, который есть у физики, химии, математики. Во многих науках происходит многое. Но в IT новое — всё, и практически половина того, что происходило здесь — происходило в полном тумане. Это можно было бы сравнить с открытием новых земель, стран, морей, океанов, рек. В мире и в России IT-сообщество сформировалось умеющим проходить через эти нетронутые никем ещё джунгли, осваивать земли, на которых ещё не ступала нога человека. И это требует определённых навыков, абстракции мышления, абстракции бытия.

Я стандартный мальчик. Хотел быть всем, кем угодно. Космонавт, учёный, владелец кафе. Математик, программист, как-то так. Кафе — потому что в голодные, тяжёлые девяностые годы это ассоциировалось с успехом, с крутостью, с бизнесом. Нет, тогда это ещё было: «Ну вообще люблю поесть, может быть, кафе — это бесплатная еда». Ты владеешь кафе и можешь есть сколько угодно. Но скорее из-за ассоциаций с успехом и бизнесом. Тогда это были практически синонимы — открыть кафе и быть успешным бизнесменом. Ну, у детей.

Сейчас хочу никем не стать. Зачем нам вообще статус? Что такое статус? Раз я не хочу никем стать, то мне уже не хочется быть в формулах. Я больше, чем некое слово, означающее статус или позицию. Мне кажется, в какой-то момент времени все люди начинают портиться и портить. Поэтому человек должен стараться не испортиться. Но на самом деле он не портится, а просто начинает проявлять свои истинные качества. Они всегда в нем были, и они начинают оголяться. Когда сказал «хочу никем не стать», я имел в виду именно это.

Я не помню, когда решил так — мне было, наверное, лет 25. Я решил, что всю свою жизнь буду планировать в горизонте таком, как будто проживу 60 лет и не больше. Это был мой ответ на все дискуссии, связанные с тем, стоит ли купить квартиру или не стоит, взять ипотеку или нет, купить ли машину сейчас, надо ли поехать в отпуск и так далее. Я решил, если основываться на том, что ты проживешь 60 лет, принятие решения будет намного проще. Ты поймёшь, сколько лет тебе осталось водить этот автомобиль, сколько лет тебе осталось жить в этой квартире или не жить в этой квартире. Это я сейчас утвердил, это не значит, что люди не живут больше 60 лет. Но это способ жить и учиться, одна из подсказок.

Я думаю, единственное, что действительно сильно меняется, — это мотивация людей. В разном контексте формируются ценности, формируются поколения, и в результате этого разная мотивация. То, как люди работают, какие профессии выбирают, как они работают и где, что делают — очень сильно от этого зависит. Поменяются ли интеллектуальные, ремесленнические или другие способности людей? Нет, не поменяются, очевидно. Человек не может пробежать стометровку в два раза быстрее, чем чемпион. В некотором смысле человек работает на своём пределе. Есть чемпионы — но выше этого не прыгнешь. Поэтому самую большую вариацию даёт мотивация. Мотивация между поколениями очень сильно отличается. Если говорить про бизнес, про общество, то нужно учиться одному поколению мотивировать другое. Потому что в основном работодатели являются представителями одного поколения — они нанимают более молодое поколение, а потом произойдёт замена. Вот это вызов: как создавать среду для людей нового поколения, для молодых?

Сложно двумя словами сказать, как это делать. Наверное самое важное — это признавать и принимать, что все люди разные. И все поколения разные. И не пытаться всех побрить и постричь в автоматической машинке.

Нужно разбираться в теме, что такое интеллект вообще и с чем мы сравниваем искусственный интеллект. Я думаю, что напрямую сравнивать человека с искусственным интеллектом — бессмысленная задача. На самом деле, искусственный интеллект будет развиваться по какой-то своей ветке. Я могу привести один такой пример. Есть тест Алана Тьюринга, он очень известен: сможет ли человек распознать, с кем он общается — с компьютером или с человеком? По сути, за два года поменялось то, что был пройден тест Алана Тьюринга. Человек уже статистически не может разобрать, общается он с компьютером или с человеком. Из интересного, например, есть ещё тест более-менее известный — тест Возняка. Стив Возняк, сооснователь Apple. Он звучит таким образом: робот, который сможет на незнакомой кухне приготовить чашку кофе. Из интересного — к этой задаче человечество в некоторым смысле даже не подступалось. То есть уже более 25 лет как компьютер обыграл в шахматы человека. По сути, решил кажущуюся сложнейшей задачу. Но просто подмести пол, помыть посуду, приготовить чашку кофе и убрать за собой — эта задача находится практически на нулевой стадии решения. И сейчас она будет решаться, но там начало пути. И предстоят, на самом деле, годы решения этой задачи. Поэтому частично сегодня уже более-менее очевидно, что искусственный интеллект может обгонять человека, что он имеет на порядки больше размер памяти. Знания, которые у него есть, на несколько порядков превышают знания, которыми обладает любой из индивидуумов. Это — одно состояние в этом пространстве. Другое состояние в пространстве — что он не может даже взять чашку с кружкой, не говоря уже о том, чтобы приготовить кофе. Есть ещё много, на самом деле, разных промежуточных состояний развития искусственного интеллекта, это не чёрное и белое. Но следующее, что поразило лично меня после возникновения ChatGPT от OpenAI, — это написание музыки.

Дописать Баха или, например, поздравительную речь, могут десятки тысяч людей по всей планете, в собственной квартире, в гараже. Это задача, для которой с инженерной точки зрения есть все инструменты. То есть в действительности там было несколько гениальных, талантливых инженерных решений, которые были применены для того, чтобы сделать его лучше. Но в целом для того, чтобы пробовать и делать, почти ничего не нужно. Просто можно сесть за компьютер дома — и условно один человек может задачу решить. А если задача связана с медициной и лечением рака… Я не специалист, может быть, там тоже есть какие-то области, но в целом они на порядок менее подступны — то есть, подступиться к ним на порядок сложнее. Как искусственный интеллект научили писать тексты? Его в целом научили складывать слова друг за другом. Для этого просто взяли абсолютно общедоступные базы текстов — в Википедии, из книг и других. Сегодня такую базу специалист найдёт за полчаса, а ты — за несколько часов. Я даже не знаю, с чего начать задачу поиска оцифрованных данных по медицине. Особенно по таким сложным темам, как рак. Может быть, они есть, но в целом творческая задача с точки зрения пробования на порядок проще. Следовательно, в неё вовлечено — было и есть сейчас — десятки тысяч специалистов по всей планете. Вот и всё, всё очень просто. Я сейчас опускаю сложные вопросы регулирования. Не создан же симулятор человека, где можно, например, найти какую-нибудь методологию, загрузить в симулятор и посмотреть — вылечится человек или нет. Это сложная задача. Намного сложнее, чем написать музыку.

Что сейчас поменялось? В действительности генеративные нейросети сделали просто огромный шаг, рывок вперёд для робототехники. Несколько лет тому назад и человекоподобные, и нечеловекоподобные роботы шли в основном по заранее запрограммированным траекториям и сценариям. То есть, когда мы видели полностью автоматизированное производство, где винтик манипулятором помещается и закручивается в автомобиль, на самом деле этот манипулятор просто был заранее записан на трек, по которому он проезжает. На один миллиметр налево-направо он может дорешать эту задачку, но не может решить никакую универсальную задачу. Сейчас будет слияние синергии новых генеративных нейросетей и переизобретённой классической робототехники. Всегда все мечтали создать человекоподобного робота. Он теперь будет создаваться — как он должен удерживать равновесие, писать непосредственные математические модели удержания равновесия. А это всё станет работать так же, как работает у человека. Человек тренируется — мы это видим по детям. Человек тренируется стоять, он тренируется что-то брать, просто повторяет много раз — и в итоге берёт чашку, тарелку, а потом даже шарик в ручку. И вот это сейчас будет происходить в робототехнике. Вот, наверное, изменения, которые мы все будем наблюдать.

Желание человека походить по городу и послушать, что люди говорят, условно, на какой-нибудь центральной площади, какие там слухи — вот то, что сегодня практически полностью заменено социальными сетями. Это же такая фундаментальная потребность человека. Что там ещё в городе происходит у меня? Какие там слушки, какие новости? Приходили на площадь зачем — там кого-нибудь вешали, кто-нибудь байки рассказывал. Это всё сегодня в социальных сетях — поэтому я считаю, что частично замена живого общения произошла. Конечно, человеку нужно живое общение — чтобы размножаться, как минимум. И поэтому оно не уйдёт никуда. Но часть общения люди, конечно, перевели в мир социальных сетей, в цифровой мир. И это нормально, по-моему. Оно расширило это пространство на порядки. Ты теперь можешь выходить на площади не своего города, а на площади городов мира. Это интересно. И это развивает человека, я думаю.

Важны семья, друзья, дети, еда. Быть вместе. Вот это вот сенбернарство. Как сенбернар, собака, да. Собака, которая любит, чтобы все были вместе, накормлены, напоены. Вот это человеческое, что сильно питает.